Гулы - Страница 137

137

Комиссар недоверчиво переспросил:

— Тридцать автоматов?

— Ну, если быть точным, то двадцать восемь. Но суть-то от этого не меняется… — Плацци усмехнулся, поразив Гольди странной ухмылкой, поднял лежащую на столе общую сводку происшествий и слегка рассеянно протянул: — Ну, ладно. Что мы имеем по вам?

Несколько секунд он смотрел на бумагу, но словно не видел ее.

— Восемь трупов — четыре эпизода… — Неожиданно Плацци посмотрел на замерший на столе телефон — словно ждал, что сейчас раздастся звонок.— Вы уже сделали предварительное распределение по делам?

— Да.— Гольди попытался собраться.— Убийствами в виколо Гарибальди займется Эстебане, Ризо я поручил опросить священников Сайта Марии Аквилонии и других церквей, а случаем на складах…

— Хорошо! — Плацци оборвал комиссара на полуслове.— Я доверяю вам, Гольди. Вы ведь не первый год работаете в полиции. Пусть пока все идет, как идет. Если потребуется, мы подкорректируем ведение дел после обеда. К тому же это слишком крупное дело, чтобы вы вели его в одиночку,— девяносто девять процентов за то, что к расследованию подключится прокуратура.

Начальник полиции снова посмотрел на телефон с рассеянным видом, что заставило Гольди задуматься о странности его поведения. Отправляясь к Плацци, он настраивался на долгий разговор — по многолетнему опыту ему было хорошо известно, что Плацци любит лично вникать в каждое дело, и ни одно назначение инспектора на расследование самого незначительного убийства не проходит без его участия. После сегодняшней же ночи с ее массовыми убийствами Гольди был абсолютно уверен в том, что начальник полиции продержит его не менее получаса, разбирая каждый эпизод по отдельности. Однако Плацци поступил по-другому.

— Я доверяю вам, Гольди,— повторил он.— К обеду ваши ребята соберут предварительные материалы, тогда мы и поговорим поподробней.

Начальник полиции посмотрел на лежащие на столе бумаги и добавил, словно только что вспомнил о чем-то важном:

— Да, вот собственно зачем я вас вызвал, Гольди… К нам поступила важная информация — возможно, сегодня в районе одиннадцати утра нам потребуются все наличные резервы полиции… Вы поддерживаете связь со своими людьми?

— Конечно.

— Хорошо. Продолжайте это делать, чтобы в случае необходимости, они могли подключиться. Может быть, ничего и не произойдет, но все-таки… — Плацци пожал плечами.— А теперь можете идти, комиссар.

Гольди поднялся из-за стола начальника полиции в полном недоумении. В течение всего разговора он ждал, что тот спросит его о вчерашних задушенных, найденных на складе у пирса. После того как вчера утром Скала обнаружил «воск» под ногтями одного из убитых, Гольди решил отложить их захоронение, и сейчас, идя к Плацци, настраивался на серьезный разговор с ним по этому поводу. Он не исключал даже того, что придется рассказать шефу об их вчерашней поездке на чимитеро Нуово и об их поразительной находке,— хотя и не хотел делать этого раньше времени, пока у них не было анализов Скалы и показаний смотрителя. Но Плацци даже не вспомнил о лежащих в морге телах — похоже, вниманием его владело нечто более важное, чем семнадцать задушенных бродяг и восемь человек, убитых минувшей ночью. «Но что это может быть?» — думал Гольди. Возможно, это связано с последними словами Плацци? Что бы это ни было, он не знал… Повернувшись, Гольди кивнул начальнику полиции и вышел из кабинета.

Через минуту, спустившись со второго этажа вниз, он оказался в коридоре, ведущем в вестибюль комиссариата. В противоположном направлении коридор вел к камерам предварительного задержания. Мгновение Гольди раздумывал, что сделать сначала: вернуться к себе и поехать с Джей Адамс на виа Роза, или допросить смотрителя чимитеро Нуово?.. Решив, что поездка с Джей может растянуться на неопределенное время, он повернулся к камерам.

Вскоре он оказался в цокольном этаже здания, представлявшем собой длинный коридор, по обеим сторонам которого шли зарешеченные камеры. Вместе с дежурным полицейским комиссар прошел к нужной камере, и когда тот открыл ее, вошел внутрь.

Старый смотритель сидел на деревянной скамейке слева от входа. Увидев Гольди и дежурного полицейского, он не проявил к ним ни малейшего интереса, а взял со стола пачку таблеток, которые дал ему штатный врач комиссариата, проглотил пару штук и запил их водой. Войдя в камеру, Гольди приказал полицейскому не закрывать ее и сел на скамью напротив смотрителя. Старик, проглотив таблетки, сидел молча, не поднимая глаз на комиссара.

Несколько секунд Гольди рассматривал посеревшее лицо смотрителя и, наконец, спросил:

— Вы помните, что случилось вчера вечером?

— Я напился,— коротко ответил старик. Голос его прозвучал глухо, словно заезженная пластинка.

— Точно,— подтвердил комиссар.— Но после этого вы кое в чем признались… Кто похитил вашу жену?

Смотритель судорожно сглотнул и метнул на комиссара взгляд, полный затаенного страха. Гольди понял, что тот все утро провел в сомнениях: не было ли бредом его вчерашнее признание полицейским? Теперь же он убедился в том, что действительно рассказал полиции о похитителях. И теперь у него не было пути назад.

— Они сказали, что убьют ее, если я заявлю в полицию,— прошептал старик.

— Еще больше шансов на то, что они убьют ее, если вы не будете сотрудничать с нами,— сказал Гольди.

Смотритель тяжело вздохнул — словно и сам понимал, что сидящий на противоположном конце стола человек прав. Он посмотрел на комиссара прежним. испуганным взглядом и спросил:

137